чеченцы в течение многих лет были привязаны к фамилии, наиболее древний член которой носит титул Аслан-бей (князь-лев) и всегда является их вождем. Невозможно точно установить силы этого племени и численность его членов, поскольку они сами не знают этого положительно. Каждый дом, окруженный плетнем, как и у всех народов Кавказа, вмещает в себя одну родственную фамилию, которая живет нераздельно со времен незапамятных и владеет имуществом сообща, и так длится в совершенном унисоне до тех пор, пока сильное увеличение численности не вынуждает их разделиться. Самая маленькая фамилия состоит из 5–10 мужчин, способных носить оружие, другие насчитывают больше, и силы одной семьи часто насчитывают 40–50 мужчин, старший из которых всегда является предводителем и распоряжается делами всей фамилии без какого-либо контроля. Когда они готовятся к враждебным акциям, думается, ингуши могут выставить в поле 3 тыс. мужчин, кисты – 800, карабулаки – 1000, чеченцы с родственными племенами могут выставить против врага 8–10 тыс. человек, если же им станут помогать соседи-горцы, то их сила становится огромной и решительной.

Несмотря на то что эти люди говорят на разных языках, все же они имеют единый импульс, а именно: все они величайшие отчаянные разбойники, и поскольку все они в этом сходны, то все они одинаково недоверчивы и воинственны. Лишенные способов обеспечения поддержки и удобств усердием и искусством, они вынуждены удовлетворять свои потребности грабежом и убийствами, чтобы обеспечить себе сносное существование. Но если кто-нибудь украдет что-либо у соседа или у соплеменника или допустит позорное для фамилии преступление, то он должен вернуть украденное в 7-кратном размере или же он приговаривается к смерти и его дом уничтожается. Если же, напротив, кто-нибудь крадет за пределами племени или у соседнего племени и дело завершается успешно, то он пользуется большим уважением и доверием.

В этом искусстве грабежа чеченцы великие мастера. Их границы закрыты для каждого, даже для ближайших соседей. И ни один торговец никогда не появляется у них, поскольку убийство и грабеж – единственная их профессия. И хотя чеченец известен как ревностный и решительный мусульманин, это нисколько не спасает его от захвата братом по вере в качестве добычи. Но поскольку трудно продать или получить выкуп за пленника, чеченец убивает его и удовлетворяется тем, что находит на нем и при нем. Христиан они не убивают, а только грабят, и если через посредство друзей или родственников те могут обеспечить выкуп за себя, то они освобождаются, в противном случае их продают лицу, предложившему наибольшую сумму.

Дом чеченца пуст; в нем нет ничего, помимо самого необходимого. Его постель – это кусок войлока, постланный у очага; его пища – густая просяная каша или хлеб из турецкой пшеницы, испеченный наполовину в золе. И когда он получает возможность съесть этот хлеб горячим, с куском полусырого мяса, тогда он считает этот день днем радости, который заканчивается полным пресыщением духа, и повторяется с непобедимой инертностью столь долго, насколько хватает награбленного. Но когда это заканчивается, тогда его авантюристичный характер и настойчивое стремление ищут нового грабежа, и все повторяется снова.

Жилища этих людей, как и вообще всех кавказцев, представляют собой плохую каменную кладку, обмазанную снаружи глиной; внутренняя часть достаточно вместительна, чтобы в ней разместились женщины и дети, живущие отдельно от мужчин, и скот.

Они пасут немного скота. Земледелие и пчеловодство – главные источники их пропитания. Земледелие и садоводство, состоящее из ячменя, проса, редиса, табака, лука (и у чеченцев немного кукурузы), как и вообще вся домашняя экономика, оставлены на попечение женщин. Таким образом, для мужчин не остается ничего, кроме охоты, грабежа или пьянства.

Мужчины среднего роста, крепкие, без излишнего жира, решительные и внешне выглядят дружелюбно. Они уступчивы вследствие недоверчивости и страха; надежда на доход делает их очень послушными по отношению к богачу и путешественникам. Их одежда очень бедна, хотя и сшита по-черкесски. Маленькие кусочки ткани различных оттенков пришиты на их камзолах спереди в форме их пороховых рожков, из которых они носят 8–12 штук готовыми к употреблению. Помимо доброго ружья они вооружены кинжалом и саблей. Некоторые носят также и дротик в 4 фута длиной, и овальный щит в 1 фут длиной, сделанный из прочной двойной кожи; широкое железное кольцо закреплено на внешней части щита гвоздями с широкими шляпками; внутри щит снабжен кожаным ремнем, обвивающим руку.

Мужчина никогда не ходит, даже перед дверью своего дома, невооруженным; он носит при себе, по крайней мере, помимо кинжала, с которым он вообще никогда не расстается, дубовую дубинку длиной в эль (эль = 113 см. – В. А.) или в половину, на верхнем конце которой закреплен круглый железный шар с короткими треугольными остриями; это смертоносное оружие называется «топ».

Женщины низкого роста, плотные и все без исключения болезненного вида. Девушки в цвете молодости живые, резвые и игривые. Их волосы на лбу коротко подрезаны, так что половина их спадает вниз, и распрямляются с величайшей заботой, и смазываются белым свинцом для блеска. Волосы сзади разделены на несколько косичек и спадают на плечи, но замужние женщины заплетают волосы в две косы, в каждую из которых вплетаются шелковые, шерстяные и льняные ленты, и которые у головы имеют толщину в дюйм, а затем утоньшаются до тех пор, пока не достигнут в конце шва сорочки, где они связываются вместе. Остальной головной убор состоит из длинных тяжелых медных или стеклянных ушных колец и черкесской шляпки, приличествующей выражению лица. Их сорочка, там, где она прикрывает плечи и грудь, вышивается цветным шелком, шерстью или нитями в ширину примерно в 5 пальцев; поверх этого они носят другое одеяние, которое стягивается поясом, опускающееся вниз до икр и длинных шаровар. Но шаровары не у всех одинаковы: у замужних бывают из красного холста, у вдов и старух голубые, у девушек белые, но все они вышиты у лодыжек разными цветами и окаймляются черной каймой или лентой.

Зимой все женщины носят ботинки, но летом они ходят босые. Когда их домашние дела окончены, они развлекаются изготовлением ковров или покрывал из войлока. Они изготовляют также тонкие шерстяные ткани, из которых шьют одежду для обоих полов.

Грузинская (или армянская) царица Тамара обратила кистов и ингушей в христианство; она построила церкви и осуществила много других добрых дел в этих горах. Однако с ходом столетий христианство пришло в упадок. Многие горцы стали мухамеданами, и поскольку Великий сеньор перестал посылать ежегодную сумму на обращение, прозелитизм также пресекся, и столь очаровательный рай стал затем для них привлекателен меньше, чем когда они продают